Андрей в Новейшей Эре. Книга третья - Наталия Осядовская

**********************.

Было не так просто добраться до тюрьмы ранним утром, но что делать? Пришлось идти пешком часа полтора. Мы шли вдоль тюремной стены, но не успели даже подойти к нужным воротам. И тут несколько разношёрстно одетых мужчин с военной выправкой начали окружать нас. Я сразу понял, что это ловушка.

Мы с Филом встали спина к спине и приготовили парализаторы.

– Уходите, – скомандовал я Станиславу с Куртом. Они послушались – побежали. Тех двоих, что бросились за ними, я положил. В это время Фил отбивался в одиночку ещё от троих. Один из них начал стрелять в воздух из пистолета. А когда парализатор на него подействовал – опустил пистолет, и последняя пуля полетела прямо в Филиппа. Лицо его стало удивлённым, потом глаза остекленели, и он рухнул на брусчатку во весь рост.

Я бросился к нему, забыв обо всём. Взвалив Фила на плечо, я вставал, намереваясь покинуть поле битвы, на котором валялись неподвижно пятеро мужиков, напавших на нас. И в этот момент подоспело подкрепление. Из подъехавшей допотопной машины высыпали вооружённые люди. Я не успел положить Фила. Меня сразу повалили и начали бить ногами и деревяшками от ружей. Причём, очень усердствовали. Почти сразу я потерял сознание.

Очнулся на холодном каменном полу в запертой комнате. Свет попадал в неё через маленькое квадратное оконце. Тюремная камера – догадался я. Всё тело болело немилосердно. Попробовал пошевелить руками и ногами. Переломов, похоже, нет. Одежды на мне практически не было. А парализатор, как ни странно, был на месте. Нарукавник, в котором он смонтирован, видимо, никого не насторожил. Это давало мне шанс вырваться из неволи.

Скоро я услышал, что в камере открыли замок. Вошедший мужчина пнул меня в бок, и сказал что-то вроде, – Вставай, падаль! Я дёрнул его за ногу и, слегка придушив, отбежал как можно дальше в угол и обездвижил врага. Набросив на себя его куртку и кепку, выскользнул из-за двери, попав в длинный коридор. Я крался вдоль стены, держа парализатор наготове. Пока я вышел из тюрьмы, мне пришлось применить его ещё три раза. До нашего убежища я добрался только ближе к вечеру. Курт и Станислав были на месте. Филипп не появился. Я рассказал им, чем кончилась схватка. Всё лицо и тело у меня было в кроподтёках. Кроме того, тошнило, и сильно кружилась голова. Станислав заключил:

– Да, отделали тебя крепко. Но всё равно, тебе, похоже, повезло больше чем Филиппу.

**********

Мы могли остаться ещё максимум на двое суток. Утром, применив весь наш запас одежды и загримировавшись, для того, чтобы кардинально изменить облик, Курт и Станислав ушли на разведку. Меня остановили, несмотря на то, что я тоже рвался с ними.

– Всех остальных тоже угробить хочешь? Тоже мне, герой! – Обругал меня Станислав.

– Как же вы его дотащите вдвоём, если разыщете?

– Не волнуйся, если мы его разыщем – привезут на машине как миленькие ещё и носилки предоставят. А вот если тебя загребут, как верзилу, устроившего вчера побоище и сбежавшего из тюрьмы – это будет полный крах. Кто доставит нас в Новейшую Эру? Ты наш проводник и рисковать мы не будем. – Станислав был прав. Тем более толку от меня было бы, в случае чего, очень мало.

– Попробуй привести себя в более-менее вменяемое состояние. Возможно, вылететь придётся сегодня ночью. По инструкции мы уже должны были вылететь, как ты и сам, надеюсь, знаешь. Но путники своих так не бросают. – Это всё мне высказал Курт, одетый в женское платье и обвязанный платком. В другое время я бы улыбнулся, но тогда мне было не до смеха.

Весь день я, умирая от беспокойства за моих товарищей, применял к себе аптечку по полной программе. Вид мой в лучшую сторону не изменился, но общее самочувствие немного поправилось.

Вечером историки вернулись. Мрачные и обессиленные. Без Филиппа. Вот что они рассказали:

– Все шесть тел увезли в морг. Это такое специальное место, где в холодильнике мертвые тела хранятся некоторое время до захоронения. Почти сразу эти пятеро, которых мы завалили парализаторами, начали по очереди оживать. Ажиотаж, паника. Тем более что через три часа привезли ещё четверых, которых ты обездвижил, когда выходил из тюрьмы. Те начали оживать ещё в труповозке. Про эти чудеса пронюхала пресса. Завтра всё это будет в газетах. А пока весь город гудит про страшного голого антихриста, бегавшего по Питеру и искавшего своих братьев – чекистов. Так что твою вчерашнюю пробежку обыватели не засчитали как оздоровительный бег трусцой. Гумилёва, как мы узнали, забили насмерть прикладами в камере за два дня до нашей вылазки. Этот проклятый чекист обманул нас и заманил в ловушку!

А Филиппа похоронили вместе с другими бедолагами в братской могиле где-то за городом. Мы нашли шофёра, который увозил трупы. Он подтвердил, что один из них был молодой и очень высокий с длинными чёрными волосами.

Сомнений больше нет. Филипп погиб. Я был потрясён этим известием. Эх! В глубине души я ещё надеялся на благополучный исход. Это я виноват в его смерти! Пригласил его в эту экспедицию погулять чисто за компанию и погубил. Самого лучшего и талантливого из нас троих.

Мне, кстати, тоже не поздоровится. Прежде всего, даже не за смерть Филиппа. А за то, что он у меня числится под чужим именем. Если бы он вернулся – всё так и осталось бы шито-крыто. Применение парализаторов объяснили бы легко, учитывая тяжёлую обстановку в городе. Но сослагательное наклонение, увы, не уместно.

Мы собрали трансхавер и вылетели по направлению к финскому окну. Возвращение прошло в штатном режиме.

Глава 9. Суд

Возвращение на самом деле у меня получилось – врагу не пожелаешь! После перегрузок и стрессов страшно болела голова, к тому же почему-то повисла как плеть левая рука. А самое главное – нас летело пятеро, а вернулось – на одного меньше. Филипп летел под именем учёного историка. Разумеется, я доложил, как положено, о его гибели. И сразу стало ясно, что один член моего экипажа числился под чужим именем.

Чин Службы Безопасности явился за мной прямо в Профилактический Центр. Я был этому даже рад, так как не знал, что мне сказать Амалии. Ей было приказано «обезболить меня» и выписать в распоряжение Службы, не разглашая этот факт остальным сотрудникам Центра. Она лично вколола мне что-то и принесла мою выписную одежду прямо в кабинет. Помогла даже одеться, сочувственно заглядывая в глаза. Я смотреть ей в глаза не мог, и, когда мы с моим конвоиром покинули Центр, хоть и небольшой, но увесистый камень упал с моих плеч.

Конец ознакомительного фрагмента.